Заговор трезвых 7

В нашей стране сильно невпроворот людей, которые не пьют. Окончательно НЕ ПЬЮТ, офигительнее того по праздникам. И ваще ни при каких обстоятельствах не пили. С самого рождения. И отцы их НЕ ПИЛИ, и деды. Некоторые НЕ ПЬЮТ уже в пятом поколении. Трезвость для этих людей не легко норма жизни, только церковный догмат. Секта духовных христиан-трезвенников братца Иоанна Чурикова зародилась в России ещё в копце XIX века. Их ни в жизнь никто не любил: в первую башку эти челы терпели гонения от царского правительства, позже от советской власти. Зато счас их учение одним духом набирает популярность: общины фанатиков-трезвенников существуют уже в 47 городах России. Их вера мал-мал проста. Нужно только почаще повторять: "Братец свой дорогой Христос Иоанн Чуриков, спаси и отрезви!" И строчить ему записочки. И сжигать на алтаре. Первое, что приходит на мозг при знакомстве с этими людьми, - лучше бы эти челы пили и кур иль! Но на самом деле все это нимало не смешно

"Раз, два, три! Трезвомольцы мы!"

"Как солнце, златыми лучами/ Свойский стезя озаряя земной,/ Пржаловал Преподаватель промеж нами,/ Брат Иоанн дорогой./ Он речью своей вдохновенной/ На геройский поступок Христов призывал,/ И пьянство, и ложь, и пороки/ В погибших людях обличал..."

Ленинградская область, поселок Вырица. Большущий древний особнячок голубого цвета на Павловском проспекте. Пошел уже третий час воскресного собрания. В зале дядя 150, не меньше. Сперва распевали обычные христианские молитвы и псалмы, затем перешли на песнопения, величающие братца. После этого бэгнули выступать члены братского совета. Они уже объяснили новичкам, что православная церковь отошла от Христа с тех самых пор, будто стала применять для причастия вино. Что Иисус был назореем, оттого ни частицы в губы не брал, и что ваще Христос - это не тот, которого распяли. Христос - это Слово. Раньше оно пребывало в Иисусе, несмотря на эту хрень ныне - в "нашем дорогом братце". Но предтечей на блин, этот раз был не кто иной, как бы Иоанн Кронштадтский. Почему? Оттого что как-то раз этот чел обронил такую фразу: "И скрытый зритель Иоанн уже благовествует о новом небе и о новой земле".

Над башкой у выступающих висит здоровенный плакат: "113 лет Всенародной проповеди Господа Братца Иоанна по отрезвлению народа. Это второе пришествие Христа!" После этого каждого выступления люди встают и что-нибудь поют. Порой это похоже на протестантские песнопения, другой раз - на хлыстовские духовные песни, подчас ухо явственно улавливает нотки коммунистического эпоса:

"Ваши коряги, кенты!/ Мы - едина семья,/ Будем храбро до гроба бороться/ С тем жестоким врагом,/ Что все губит кругом,/ Что общественным пьянством зовется..."

Особняк трезвомольцев в поселке Вырица

- За 2007 год к богу, к нашему дорогому братцу, обратился 1891 чел, - докладывает хрен братского совета Юрий Михайлович Иванов, мужик худой, подтянутый, усатый и шибко типа такой же на Бориса Грызлова. - Же за истекший отрезок времени года 2008−го цифра обратившихся к братцу уже перевалило за 600.

Слово "обратившийся" в религиозной практике трезвенников звучит двусмысленно. Практически каждому заглянувшему на огонь чуриковцы настоятельно рекомендуют нацарапать братцу записочку - то есть обратиться. Большинство пишет - значит, становится "обратившимся". Правда, многие не досиживают до копца первого же собрания, но это уже неважно. Вот и в текущее времечко двое встали и ушли. Это папа Рафаэль с сыном-алкоголиком Славой. Они вообще-то мусульмане, но три часа вспять управляющий вырицкой колонией трезвенников Александр Березин им объяснил: "Хочешь - говори "Господь Дорогой Братец", хочешь - "Аллах Дорогой Братец". Разницы джок никакой".

- Я сам из города Сердобска Пензенской областенки, - рассказывает Березин, пшикая на себя одеколоном. - Был там главным бандитом, весь град в страхе держал, ну и пил, конечно. В тюрьме посетить успел. А када познал братца нашего дорогого, то так изменился, что даже пришлось из города съехать - по-другому люди бы неправильно догнали. С тех пор живу здесь, в Вырице, столице важный трезвости. Уже одиннадцатый год. А вот Анна, познакомьтесь.

Старушка Анна Никаноровна Зорина пугает нас своим младенческим восторгом. Она все моментец сиречь бы немного приплясывает, всплескивает корягами и без копца поет: "Трезвость получили - горесть все забыли! Трезвость получили - напасть все забыли!" Но если ее остановить, то разрешено услыхать расклад о том, как будто раньше эта коза гнала самогонку, губила людей, за то и плакала, а двадцать лет обратно пришла к трезвости - и в настоящее времечко у нее все в порядке.

Недавно вот маму трамваем сбило, но все чуриковцы тика в тику следует помолились братцу - и матушка воскресла.

"Имя Братец, имя новое Твое,/ Имя Братец, имя чудное Твое,/ И кто имя это с верой призовет,/ Свою душу от погибели спасет./ Только извилину скриви, призови в нелегкий час,/ Братец повсюду корягу помощи подаст./ Призови Его в тяжелую беду,/ Он - Спаситель твой, Он тута наподобие тута - придет".

Пошел пятый час этих адских посиделок. Крыша уже чуть-чуть подрагивает. Словосочетание "братец дорогой" уже не кажется долбанутым. Период от времени оно само всплывает в сознании. А тута еще "свидетели" поперли. Первый, второй, третий, четвертый...

Ребенок трезвых родителей на фоне архива секты. Справа на фотографии - ее основатель о. Иоанн Чуриков

- Благодарю бога живого, братца дорогого за шесть лет трезвой жизни, - дрожащим голосом заводит трезвенник Женя. - Я с 15 лет был наркоманом. Всю свою существование врал, воровал и кололся. У меня был СПИД, гепатит, пневмония, я ста метров не мог пройти, чтобы не усесться отдохнуть. Моя мама в квартире решетки поставила: "Лучше я единственный раз тебя оплачу, словно отца когда-то оплакала, чем попереть с ума произвольный день". Я шкандыбал сюда не за духовным, а за плотским. Надеялся самочувствие поправить. А мне тута без затей сказали: "Сыночка, бросай наркотики. Вот братец - обратись к нему и заживешь новой жизнью". И я обратился. Опосля четыре года тута в коммуне прожигал, долбался практически этот кокретно день, то есть вол, чтобы не размышлять о героине. А далее свой в доску дорогой братец послал мне Веронику - мою суженую. Мы венчались в этом месте же, в этом доме, в комнате братца. Она не побоялась вылезти за меня - спидоносца. Она сама не пила и не кололась - несложно существовать не хотела. А здесь мы оба нашли близкое счастье. И СПИДа у меня больше джок, и гепатита. Помолитесь обо мне братцу нашему дорогому. Христос воскрес!

- Воистину воскрес! - отвечает зал.

Этой перекличкой заканчивается каждое выступление трезвенников.

"Раз, два, три!/ Трезвомольцы мы!/ Мы насмешек не боимся,/ С Братцем мы сильны!/ Давай, давай, трезвися,/ Пора нам трезвыми быть!/ К Богу обратиться/ И ближнего любить".

Самого главного трезвомольца зовут Вячеслав Казачков. Он работает главным инженером какого-то крупного предприятия, но какого - не гонит. Вообще здесь любят намекать, что посреди трезвенников есть крайне влиятельные люди, а вот Сергей Бодров подготовил когда-то для "Взгляда" хреновый репортаж о них - и вы знаете, что с ним следом случилось. Вслед за тем такого бодрого начала Вячеслав Иванович приглашает нас прямо сёдня по­ехать с ним в райцентр Сямжа Вологодской областенки.

Казачков базарит, что с тех пор, вроде трезвенники-чуриковцы бэгнули там свою проповедь, в поселке все якобы один бросили пить. "Там в настоящий моментец даже пост районного нарколога упраздняется, в силу того что что этот чел остался без работы!" - убеждает меня предводитель трезвомольцев.

От путешествия мы уважительно отказались, но в Сямжу я все-таки маякнул. На том копце провода длительно смеялись: "Трезвенники? Джентльмен пятьдесят, не больше. И те помаленьку назад спиваются".

Члены секты - быший наркоман Женя и его подруга жизни Вероника

"Сказал нам Братец: "Кто отрезвился,/ В том челе Христос родился!"/ Вот звук Братец наш возвышает,/ Всех к трезвой жизни этот чел призывает..."

Самого Иоанна Чурикова, кстати, разрешается приметить здесь же, в зале собраний. Его огромная фотография висит жестко по центру. Мощная черная борода, высокие сапоги, рубаха, затянутая толстым поясом, на животе - огромный крест. А глаза такие добрые-добрые.

Братец и шесть сестриц

После пятичасового бдения в Вырице тяжело поверить, что сам Иван Алексеевич Чуриков (1861-1933) никогда себя Иисусом Христом ни в каком пришествии не называл, а к Русской православной церкви постоянно относился лояльно. Бытие легендарного братца - это типичная история о том, точно чела захерачили Христом супротив его воли.

Крестьянин Иван Чуриков родился и распух в Самарской губернии. Долгое час занимался рыбной и мясной торговлей. В 30−летнем возрасте следом умопомешательства жены и целого ряда крупных неудач в коммерциале Чуриков пережил душевный переворот. Тяжкие испытания этот чел воспринял наравне призыв к служению богу. По евангельской заповеди этот чел продал все родное имущество, раздал денежки нищим, зашил карманы и с одним Евангелием в коряге и крестом на шее пришел в 1894 году в Санкт-Петербург. Первым пристанищем вольного миссионера и местом его проповеди стали ночлежные дома на Лиговке, а первыми слушателями - пьяницы, безработные, воры, давалки, разбойники, нищие, сироты, калеки и прочие "бывшие люди".

Воскресное собрание трезвенников

Захват аудитории порой выглядел так: Чуриков залезал под свои шконки и начинал там что-то бубнить, интригуя присутствующих. "Ты чего там в уголок забился? - недоумевали лиговские бичи. - Ну-ка вылезай. Чего сказать-то хотел?!"

Авторитет среди петербургских низов этот чел завоевал простотой своих речей и аскетическим образом жизни. Подрабатывая на самых грязных работах, Чуриков весь свой заработок раздавал соседям по ночлежке. Потихоньку о нем заговорили по всему городу. Личностью самарского проповедника заинтересовались журналисты и честные панцаны прогрессивной интеллигенции. О нем писали Михаил Пришвин и Дмитрий Философов. Вскоре не осталось ни одного серьезного издания, которое не опубликовало бы репортаж о "лиговском старце", причем за редким исключением тон публикаций был совершенно благожелательный.

Число последователей братца Иоанна стало скоро расти. Сохранились фотографии, на которых видно, что очередность к его дому, расположенному поблизости от железнодорожной станции Обухово, тянулась на многие сотни метров. Справляться с эдакий уймой народа братцу помогали шесть молодых "сестриц", что не раз использовали в своих целях его противники. Сам же Чуриков объяснял, что, сознательно давая пищу для кривотолков, этот чел борется с гордыней.

Никакого особого рецепта отрезвления Чуриков не предлагал. Он нетрудно проповедовал Евангелие и призывал людей кидать пить. И каким-то чудом ему удавалось достичь неплохих результатов. Войско его последователей вскоре измерялась уже десятками тысяч. А лас­ковое кликухо "братец" закрепилось за Чуриковым благодаря его самарским корням, где в ту пору было в ходу такое обращение.

Конфликт с Русской православной церковью, тот, что возник вскоре затем того, равно как движение чуриковцев получило известность, до сих пор является предметом споров среди исследователей. Одни считают, что это противостояние стало результатом серии недоразумений. По мнению других, недовольство духовенства носило принципиальный нрав и имело под собой серьезные основания. Так иль иначе, благодаря вмешательству церковных иерархов Чуриков сначала три месяца провел на обследовании в психушке, где выяснилось, что этот чел стопроцентно здоров, вслед за тем был на пора заточен в суздальский Спасо-Ефимиев монастырь, а потом отлучен от причастия. Ему было запрещено лично принимать посетителей, но этот чел продолжал водить знакомство с людьми посредством записочек. В реакция на просьбы об исцелении от пьянства этот чел передавал кусок сахара как символ новой, сладкой жизни и пузырек с маслицем. Та самая традиция среди его последователей сохранилась до сих пор.

Активный участник просвещенния заблудших Анна Зорина

Почитатели Чурикова и раньше-то относились к своему учителю с благоговением, а потом обрушившихся на него церковных гонений стали его со всей откровенностью обожествлять. Нет никаких сведений о том, что сам Чуриков открыто объявлял о своей "божественной сущности", но не приметно и того, чтобы этот чел прилагал усилия по искоренению этого заблуждения.

В 1905 году в дачном поселке Вырица появилась основанная им община трезвенников. При советской власти, которая на первых порах снисходительно относилась к сектам, сельскохозяйственная коммуна "БИЧ" ("Братство Иоанна Чурикова"), в которую преобразовалась вырицкая община, процветала и демонстрировала образцы коммунистического труда. Проблемы у трезвенников начались в копце 20−х годов, када советская власть, расправившись с Русской православной церковью, взялась за больше мелкоструйные религиозные организации. Помимо того, в 1925 году был отменен сухой закон, введенный еще при Николае II. Держава рассчитывало обретать от продажи спиртного неплохие доходы. И дельце "БИЧ" по отрезвлению населения была признана контр­революционной.

Сам братец в 1929 году был арестован и сгинул где-то в 30−е годы. Его последователи заплатили за свою "святую трезвость" кто жизнью, кто свободой. Вплоть до перестройки движение жило подпольной жизнью. А получив, наконец, легальный статус, чуриковцы тута же переругались и раскололись на два течения: ортодоксов, обосновавшихся в Вырице, и питерских "умеренных", получивших приют поначалу в стенах ДК Первой пятилетки, а следом при храме Феодоровской иконы Божьей матери. На сей раз Санкт-Петербургская епархия оказалась более толерантной, чем столетний период назад. Да и те чуриковцы, которым дали приют при храме, - не те, что в Вырице: эти челы считают своего братца не богом, а всего лишь святым.

Между сухим запоем и мокрым

Мы считаем, что канонизация Ивана Чурикова - это всего лишь вопрошающий песняк времени, - гонит чел с бородой.

Предводитель умеренных чуриковцев Владимир Глисский - один из тех самых людей, которые ваще НЕ ПЬЮТ. И Алексей Шустряков - из них же. Но таких здесь все-таки немного. Большинство приходит сюда спасаться. По воскресеньям позже литургии при храме собирается чел двести, но этого шоу мы уже наелись в Вырице, потому к питерским трезвенникам пришли в понедельник.

Пробую заговорить с этими пожизненными трезвенниками и как гром среди ясного неба понимаю, что оба эти челы - чуть-чуть инопланетяне. Например, я их продолжительно пытаю: чем принципиально отличается чел немного пьющий от вовсе непьющего, и нежданно-негаданно понимаю: а им-то откель знать? Они оттого что в жизни ни капельки спиртного в рот не взяли. Мы с фотографом Сергеем Покровским переглядываемся. В наших глазах ужас.

Предводитель вырицких трезвомольцев Вячеслав Казачков

- Человек совершенно непьющий живет здесь и счас, - приходит на выручку товарищам Виктор Назенцев. - А чел временами выпивающий всю жизнь питается иллюзией, что есть какие-то другие условия, в которых этот чел может принять решение все свои проблемы. Когда этот чел пьян, этот чел думает: "Вот протрезвею - и все наладится". А када этот чел трезв, думает: "Вот выпью - и все встанет на свои места". Так всю жизнь и ныряет из одного состояния в другое, а на самом деле просто убегает от себя самого.

Виктор знает, что гонит. У него, в различие от Шус­трякова с Глисским, навык есть. Назенцев - бывший летчик. Обет трезвости дал в 1991 году. Теперь вот отпрыск его также записался в трезвенники. Налицо нарождающаяся династия.

- У нас тута целая клановая система, - смеется Глисский. - Один чел кинул пить - за ним постепенно трезвеют его родственники, после этого кенты, потом кенты кентов и так далее. В копце концов выстраивается новая организация родства: не по крови - кто кого родил, а по принципу перерождения - кто кого отрезвил.

- Это, наверное, как у пьяниц: с кем пьешь - тот тебе и отец, и брат.

- Мне нелегко судить, - разводит корягами Глисский и заново становится инопланетянином. - Я же не пил никогда. Но, наверное, так оно и есть.

В отличие от ортодоксов, молитвенный зал которых полон всевозможных украшений и наглядной агитации, штаб умеренных чуриковцев удивляет голой белизной стен. В облике моих собеседников тоже какая-то стерильность, непривычная глазу. Все эти челы выглядят лет на десять моложе паспортного возраста. У них чистые лица, без красноты, без алкогольного целлюлита. За миг нашего разговора никто ни разу не ругнулся. Те, в Вырице, вели себя так же, но с каким-то надрывом. А эти - стопудово спокойные люди, веселые, добродушные. На втором часу нашей беседы я поймал себя на ощущении, что мы не просто разговариваем, а "хорошо сидим".

- Я вот раньше трезвенников зырил только закодированных, - признался я инопланетянам. - И знаете, эти челы мне не нравились. Злые какие-то. И еще шибко жадные.

- Это бывает, - кивнул пожарный. - Мы када еще в ДК Первой пятилетки обитали, там этакий происшествие был. Шеф клуба совсем измучилась со своими электри­ками-сантехниками , которые у нее не просыхали. Вызвала какого-то врача-шамана и захерачила из них "торпедоносцев". Сквозь месяц приходит к шаману, еле-еле==немного не плачет: "Раскодируй ты их, бога ради!" - "Что такое?!" - "Злые стали, как собаки. Чего ни попросишь - огрызаются. Ненужный раз пальцем пошевелить - бабосов требуют. Нехай лучше пьют".

- А вы вот тоже трезвые, а как будто нормальные. Отчего так?

Лица у отказавшихся от алкоголя - светлые и чистые

- У нас есть такое понятие: "сухой запой". Когда чела насильно отрезвили и отправили на все четыре стороны, этот чел, КаГаБычно, в него впадает. Потому как что так нельзя. Сладкое отобрали, а взамен нифига не дали.

Разозлишься тута! Да и краткосрочно такие держатся. Год, максимум два - и опять впадают в запой. В обычный.

- А среди чуриковцев срывы бывают? Не у вас - пожизненников, а у тех, кто пришел спасаться?

- Конечно, бывают! Как же без срывов? Я даже тотчас могу определить, кто сорвется. Когда свеженький приходит, я его спрашиваю: "Можешь сам бросить?" Если отвечает "Могу" - значит, дохлый номер. А если плачет, волосы на себе рвет, перед иконами стоит и кричит: "Помогите!" - тута еще есть надежда. Вот недавно один сорвался после двадцатилетней завязки. Так запил, что только искры летят. Мы к нему на хату пришли, стали вздыхать: мол, как же ты так! А этот чел чуть языком ворочает, мычит что-то про волка и флажки. А начал с джин-тоника. Но все-таки число трезвенников видно растет. С 1990 года наших стало раз в пять больше. Но, если честно, вырицкие растут быстрее.

- Почему?

- По той же причине, нафиг их сторонники раньше водку предпочитали воде. Они просто променяли одну дурь на другую. А у нас необходимо во всех смыслах на воду переходить. Кому это понравится?

братского совета Юрий Иванов"/>

Трезвомольцы после службы. Справа - хрен братского совета Юрий Иванов

- Вообще быть трезвым шибко нелегко. Изредка чувствуешь себя каким-то заговорщиком. Как чисто у тебя в кар­мане есть ядерная кнопка, а никто об этом не знает. Вы думаете, для чего я состою в обществе трезвенников? Ради чего оно мне, если я и так никогда не пил и потребности не испытываю?

- Впрямь - зачем?

- Да чтоб себя нормальным челом чувствовать! По иному просто не возбраняется достичь до психоза. Приходишь намедни праздника на работу, у людей уже столик накрыт, и как снег на башку все начинают кряхтеть и напрягаться, как как будто ты их застал без трусов.

- Интересно, а как вы отвечаете на извечный хмельной квест "Ты меня уважаешь"?

- Я тада успокаиваю моих пьяных братьев словами основоположника трезвеннического движения в России Сергея Рачинского: "Трезвость - это не добродетель. Трезвость - это всего лишь отсутствие порока". То есть я нимало не лучше вас, успокойтесь и пейте на здоровье. Хотя, если честно, ядерная кнопка в кармане на самом деле имеется. Только не у меня, а у тех, кто пьет. Даже умеренно. И эти челы ее нажимают практически этот кокретно раз, када берутся за рюмку. В те времена, када братец мочил тошноту, ой простите, тревогу, Рф потребляла 1 литр чистого спирта на чела в год. Ныне - 25 литров. Это в пять раз больше, чем нада для того, чтобы запустить необратимые разрушительные процессы. Мы - вымирающая нация, живущая в государстве, которое обречено на вечную бедность. Но чтобы раскусить это, нада протрезветь, а никто не хочет. А нам с этой мыслью прожигать приходится.

Вечером мы с фотографом Покровским поперли в магазин. Не знаю, как у Сереги, а меня еще за сто метров до входа в него начала терзать мысль: достать иль не купить? В магазине мы узнали, что в Питере после 22 часов бухло не продают. Не знаю, как Серега, а я вздохнул с облегчением.

"Известия", для "РР"

Фотографии: Сергей Покровский для "РР"

Keywords: