Новорожденному апельсины не нужны 3

Каждый год матери бросают в роддомах больше десяти тысяч новорожденных, эдак всякий сотый ребенок, чуть-чуть родившись, остается один. Но цифра отказников разрешено уменьшить. Аккурат этим занимается новосибирская общественная организация "СибМама". И ей это удается: более трети матерей, собирающихся отступиться от своих спиногрызов, благодаря ее усилиям меняют родное решение

ж эта особа в двенадцать лет ушла из дома и прожигала одна. Сквозь милицию удалось откопать ее бабулю и резво ухерачить опеку. В текущий моментец Лена готовится сходить в седьмой класс на вечернее обучение и разыскивает свою маму - Ольгу Васильевну Суховольских, 1972 года рождения, которая не шибко много лет вспять ушла из дома." />

Лена Суховольских
Лена родила Кристину в четырнадцать лет. Врачи легко не имели права воротить ей ребенка: для этого у Лены должен был быть служебный опекун, типа эта женшина в двенадцать лет ушла из дома и прожигала одна. Посредством милицию удалось отыскать ее бабусю и проворно ухерачить опеку. В текущее времечко Лена готовится попереть в седьмой класс на вечернее обучение и разыскивает свою маму - Ольгу Васильевну Суховольских, 1972 года рождения, которая мало лет обратно ушла из дома.

• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7

Мы с Наташей Юрьевой - сотрудницей "СибМамы" - при­ехали на отказ в новосибирский роддом 6. Видно, что нас ждут: у медсес­тер во взглядах заинтересованность и уважуха. В копце темного коридора в белой палате на казенной койке сидит мамочка - худенькая и измученная, с каким-то остервенелым взглядом. Это и есть Алеся, к которой мы приехали. Она родила двойняшек и хочет оставить отседова без них. Алеся весь день обороняется от медсестер, которые пытаются уверить ее захватить новорожденных и упрекают в бездушии. Наташа идет прямо к зареванной женщине, садится рядом и начинает расспрашивать.

Алеся, всхлипывая, рассказывает, что у нее уже есть двое спиногрызов от первого мужа. А двойняшки - от пацанчика, с которым эта коза прожила без децела три года, а перед Алесиными родами "нашел себе молодую". (За времечко, проведенное с "Сиб­Мамой", я уже догнала, что это - целиком обычный случай.) Алеся до самых родов долбалась в прачечной. И сёдня собирается безотлагательно же вылезти на работу, чтобы прокормить старших детей.

- Если бы я была тупорылая, то я бы счас не плакала, - утомленно всхлипывает Алеся.

- Я вам могу брякнуть, - негромко гонит Наташа, - 90% женщин, которые бросают спиногрызов, плачут. В домах ребенка счас ништяк, там все есть. Но спиногрызы все адекватственно отстают в развитии. И с двух лет ждут маму - не­осознанно, понимаете? Называют мамами всех теть. И неизвестно, к кому эти челы попадут, мОгет быт, к какой-нибудь старушке, которая их возьмет, чтобы обретать опекунские... Учинить двоих спиногрызов железно сложнее, чем одного, вы, не возбраняется брякнуть, обрекаете спиногрызов на ребяческий дом. А из детского дома только 10% выходят нормальными людьми. Остальные 90 - наркоманы и преступники... Вот мой телефон, вы подумайте ещё и, если что, звоните. Только обещайте мне, что подумаете. Хорошо?

- Я просто... Я не в силах нифига этим спиногрызам дать... Дай бог, чтобы эти челы попали в нормальную семью, - стонет Алеся, раскачиваясь от напряжения.

- А где ваши родители? Они в Новосибирске? - Наташа гонит тихонько и уверенно, Алеся кот наплакал успокаивается.

- Да, но я им не нужна. Я всю существование так прожигала, я была не нужна. Отчего - я сама не знаю.

Наташа начинает обрисовывать Алесе возможное захерачивание ситуации: эта коза забирает двойняшек и перебирается в материнскую обитель "Каритас" - впятером, со всеми детьми. Там разрешается отдох­нуть от работы, накопить пособие на четверых спиногрызов - это в месяц примерно двенадцати тыщ рубчиков. Если же Алеся откажется от двойняшек, то ей придется вкалывать с утра до вечера за шесть тыщ рубчиков в месяц: пособий на спиногрызов эта коза счас не получает, оттого что ей некогда заниматься их оформлением.

Слушая все это, Алеся продолжает раскачиваться и плакать:

- Все это ништяк, девочки, но больше я никому не верю. Я одному поверила, другому поверила - все. Больше я никому не верю, помимо самой себя. Ни одного козла ни к себе, ни к спиногрызам не подпущу...

Для всех мужчин, бросивших женщин, есть одно определение - "этот козел". Те, с кем работает "СибМама", упоминают его сильно часто.

Наташа гонит долго, но Алеся решения не меняет, только непрерывно вспоминает, что ее тута назвали "бездушной".

Мы отправляемся обозревать на малышей. Двойняшки - почти по три килограмма практически этот кокретно - безмятежно лежат в кроватках с приклеенными бумажками "Отказ". Наташа берет девочку на коряги - выясняется, что ей нада трансформировать пеленки. Кроха забавно попискивает, в то времечко как ее моют. Наташа задумалась: ей в настоящее времечко предстоит разыскивать первого мужа Алеси, с которым та все еще не развелась. По закону этот чел в настоящий моментец многодетный папа, тот, что должен вносить плату алименты и дать спиногрызам жилье. Или накарябать отказ, чтобы двойняшек могли усыновить.

С мамочками в "СибМаме" долбаются сурово по апробированной трехчастной методике. Поступает знак из роддома, в котором очередная роженица решила отвертеться от ребенка. Кто-то из сотрудников выезжает на вызов. Во миг первой беседы необходимо разыскать пути решения "трудной жизненной ситуации" - как раз эту причину чаще всего указывают тетки в отказных заявлениях.

- Когда мы пришли основополагающий раз в роддом, персонал нас слушал, демонстративно повернувшись к нам спинами, - гонит Наташа. - Потому что что "пришли малопонятно кто, в два раза моложе, да еще и делают вид, что умнее". А счас эти челы нас любят...

Услуга

Новосибирская общественная организация "СибМама" - это пять женщин, которые ходят по роддомам и уговаривают сомневающихся родительниц не кидать своих малышей на попечение государства. В России подобная благотворительность - экзотика. Куда привычнее чувствовать о том, что такой-то бизнесмен устроил в детском доме праздник, привез апельсины, провел конкурс рисунков и т. п. В итоге апельсинов у спиногрызов полно, но детский здание от этого родным домом не становится.

Начинали свой в доску благотворительный дорога "сибмамы" полностью стандартно: собирали волонтерскую поддержка для детей-сирот через новосибирский интернет-сайт. Естественно, некогда чем познакомиться с "сибмамами", я участливо изучила его содержание. На форуме, созданном сознательно для сердобольных родителей, мамы наперебой рассказывают о своих чадах. Правило хорошего тона - уменьшительно-ласкательные суффиксы: детки, снеговички, цыплятки... Отправляясь на первую встречу, я рассчитывала заприметить этаких прекраснодушных матрон, сентиментальных и улыбчивых.

- Иванец - это кто? Наркоманка?

- Иванец и Иванцова - не наркоманки.

- Ясно. А может, в ноябре устроим крупномасштабную "Сухую попу"?!

Наше знакомство состоялось на очередном совещании "сибмам", наперекор моим ожиданиям, планерка была сильно ясно организована, а большинство сотрудниц оказались, в общем-то , девчонками лет по 25.

- Содержание одного малыша в доме ребенка стоиь государству в 1460 рубчиков в день, - с ходу изложила мне сучность Саша Марова, самый крутой пацанчик "СибМамы". - То есть на каждом сохраненном в семье ребенке держава ежемесячно экономит 43 800 рубчиков, это - полмиллиона рубчиков в год.

Саша - миниатюрная брюнетка с модельной внешностью, но взор у нее по-мужски невозмутимый и упрямый. Мыслит эта коза сиречь настоящая бизнес-леди : эффективно, алгоритмами, заблаговременно просчи­тывая все, вплоть до банального похода в магазин.

Очевидно, что абзацевая Сашина мишень - нисколько не экономия государственных средств. Занимаясь волонтерством в детских домах, эта коза догнала, что главное - свершить так, чтобы спиногрызов в этих учреждениях было как бы позволительно меньше. Для достижения этой цели в 2007 году была разработана "услуга по профилактике отказов от новорожденных" - так официально называется дело "сибмам".

Первые десять месяцев "Сиб­Мама" долбалась на бабосы, "упавшие с неба", - наравне раз в то времечко, када эти челы продумывали новую "услугу", косметическая фирма Clarins, вручающая ежегодную благотворительную премию "Динамичной женщине Кларанс", изучала различные проекты по оказанию помощи спиногрызам. Итог - в 2007 году Александра Марова стала лауреатом этой премии, образовавшей первостепеннный бюджет "Сибмамы" и позволившей реализовать новые планы. За эти десять месяцев удалось сагитировать взять ребенка 40% потенциальных отказниц - рекордный плод для России. Позже таких показателей профилактику отказов офигительнее того включили в бюджет Новосибирска. Звонки об отказах ныне поступают из четырех роддомов - такое взаимодействие с закрытым медицинским учреждением само по себе настоящее достижение для общест­венной организации, плюс к этому псих, в смысле психолог работает с мамами, которые забрали спиногрызов, осуществляется сбор и раздача детского питания, игрушек, одежды...

За неполные два года работы удалось сберечь семью для 33 спиногрызов из 100 - именно столь поступило звонков из роддомов, с которыми у "СибМамы" заключено соглашение. Эту цифру я безотложно внутренне перенесла на общероссийскую статистику: по данным Фонда поддержки спиногрызов, в роддомах произвольный год оставляют более 10 тыс. спиногрызов. Значит, словно самое меньшее 3300 из них можно воротить в семью...

Обитель

Материнскую обитель "Каритас", о которой Наташа настукивала Алесе, содержит немецкая благотворительная организация. Это охренительный кирпичный дом, в котором прожигают семь мам и девять спиногрызов. Грубо половинка женщин, попадающих сюда, собирались отвертеться от своих малышей из-за тяжелого материального положения иль отсутствия жилья.

В Новосибирске таких обителей две, есть еще "Голубка", которую организовали и содержат итальянцы. Государственные социальные службы от всего сердца удивляются, када "сибмамы", планируя содействие женщине, оставшейся без жилья, привлекают к работе общественные организации и материнские обители. Угодить в обитель сложно: всего нифига кто о них знает, да и 15 взрослых мест - это все-таки маловато для новосибирских 200-300 отказов в год.

Здесь есть все, что нада маме и ребенку: одежда, коляски, игрушки, еда... Полтора года дама имеет вероятность откладывать пособие на ребенка - от 1800 до 9000 рубчиков в месяц в зависимости от трудового стажа мамы до родов. Покидая обитель, эта коза уже имеет "первоначальный капитал", чтобы активизировать существовать самостоятельно.

В день нашего приезда в "Каритас" у Петра Соколова, здешнего спеца по связям с общественностью, появилась головная боль в виде двух тонн йогуртов - спонсорской помощи. Их нада раздать за два дня, срок годности подходит к концу. Мы ждем, покуда мужчины погрузят йогурты в джип Саши Маровой для последующей раздачи отказницам.

- Вот нафиг нам не удается нарыть групповой язык с бизнесменами. Им мило прийти в детский жилище на праздник, доставить фрукты, и это адресная помощь, адреснее не бывает, - бухтит Саша. - А када мы им предлагаем оплатить работу сотрудникам и говорим: "Мы даем вам гарантию, что столько-то спиногрызов останется в семье", - это им непонятно. Подмога в принципе личное дельце каждого. Но все эти апельсины и йогурты формируют позицию иждивенчества: спиногрызы выходят из детского дома с четким пониманием, что "мне все всё должны".

Петр Соколов подключается к беседе, чтобы поведать о том, вроде проблему сиротства решают в Германии:

- В Европе детские дома упразднили еще в 1950−е годы, када медики выяснили, что бытие в учреждении существенно тормозит развитие малыша. С тех пор дети-отказники временно прожигают в приемных семьях, пока не находятся усыновители.

Вдобавок таких спиногрызов на Западе немаловажно меньше, чем в России. По словам Петра, в Европе не спешат лишать "проблемную" матушка родительских прав, а стараются ей пособить - это гораздо эффективнее, чем забирать ребенка из близкий семьи, а позже утрясать его в приемную. Такая же логика работает и в отношении матерей-отказниц.

- И оттого что что самое странное, - Петр приподнимает плечи, - материнские обители в России есть, но все эти челы зарубежные. Наших, русских, на практике джок. Я этого осознать не могу.

У Петра есть приемный сын, которому четыре года и который помнит, как будто два года назад его возвращали из прочий приемной семьи назад в обитель ребенка.

- Папа, мне вот в этом месте было больно, - объясняет чилдрэн, показывая кулаком на грудь.

Родственники

Если мама все-таки не может забрать малыша, то "сибмамы" находят родственников и долбаются с ними - так удается пристроить многих детей.

Света звонила Наташе Юрьевой неделю, но так и не смогла повстречаться - несложно не приходила. Тогда Наташа решила побеседовать со Светиной бабушкой.

- Если эта коза ребенка этого не возьмет счас, то совершенно погибнет... Она ночами не спит... рыдает... - также плача настучала нам Антонина Федоровна.

Свете 30 лет, эта коза наркоманка. Бабуля воспитывала ее с двух лет, но в последнее моментец все стало вовсе хреново. Бабуся обменяла квартиру в городе на жилье в пригороде, чтобы раздать Светины долги, немного раз пыталась ее врачевать - не помогло. Ныне Света родила и оставила ребенка в роддоме, в силу того что что не может совладать со своей зависимостью.

В таком возрасте на бабульку ребенка "не оформят", даже если эта коза решит его забрать. Наташа предлагает поместить Свету в середина реабилитации, в котором 50% наркоманов избавляются от зависимости, а на это пора намарать заявление, чтобы ребенка никому не отдали.

Вообще с алкоголиками и наркоманами "СибМамы" практически не долбаются. Здесь корни проб­лемы гораздо глубже, чем неустроенность быта, отсутствие зарплаты иль жилья. Впрочем, по словам психа, в смысле психолога "СибМамы" Ирины Алексеевой, у всех женщин, которые отказываются от ребенка, есть кое-что общее: все эти челы пережили отвержение в детстве.

- Посреди них джок ни одной, получившей довольно любви и поддержки от своей матери. И проб­лемы, из-за которых мамы оставляют малыша, в основном именно психологические. Ибо по охренительному счету мы не предоставляем ей жилье, не находим мужа, но када отрабатываем психологическую проблему, то маменька начинает прожигать с ребенком. И часто все у них идет ништяк, - гонит Алексеева.

Сопровождение

Когда леди соглашается забрать ребенка из роддома, служба "сибмам" не заканчивается. К психу, в смысле психологу подключается мастак по социальной поддержке, потому как зачастую обнаруживается, что эта коза к этому совсем не готова - не планировала эта коза его на хату нести. Возникает уймище проб­лем, начиная с отсутствия пеленок и заканчивая оформлением справок и пособий.

- Начальный год был крайне сложный, установочный, - рассказывает Саша Марова. - Мы отрабатывали методику - методом проб и ошибок, было немало вопросов: ништяк, ребенка мы оставили, маму сопровождаем, а сколь мы их сопрово­ж­дать-то будем? Где границы?

- И где же эти челы обнаружились?

- В цели, - твердо сообщает Саша. - Если мотивация отказа - отсутствие жилья, то ты ее сопровождаешь до момента решения "квартирного вопроса". А если есть психологические трудности, то псих, в смысле психолог работает, пока не сведет их к минимуму. И мы видим определенный результат: раньше тетка шага не могла сама сделать, а счас планы на грядущее строит. Это должно быть толково обозначено, чтобы не формировать у мамы иждивенческую позицию.

- И сколько мам у вас счас сняты с сопровождения?

- Большинство. Но мы практи­чески со всеми поддерживаем отношения - к нам зачастую приезжают за игрушками, детским питанием...

Мы сидим на планерке, эта коза подходит к концу, в комнате царит суматоха. Наташа диктует Марине Аксеновой, директору фондика "Солнечный город", номер телефона директора сети крупных магазинов, готового оказать спонсорскую помощь. Саша заполняет доклад о работе с отказницами.

- В связи с кризисом в планах бюджета на ближайшее час в графе "СибМама" стоит "ноль рублей", - пропихивает она.

- И что вы счас будете делать? - спрашиваю я, ожидая паники.

- Что-нибудь придумаем, - невозмутимо отвечает Саша. В бюджете мы все однохренственно есть, а криз когда-нибудь кончится...

Профилактикой отказов от новорожденных периодически пытаются заниматься в разных городах России, но каких-то результатов добились пока только Санкт-Петербург , Екатеринбург и Новосибирск. Задача в том, что в России за отказников отвечают два ведомства: соцзащита и здравоохранение. Здравоохранение считает, что профилактика отказов - это "социалка", функция соцзащиты. Соцзащита полагает, что раз уж здравоохранение курирует роддома и первым сталки­вается с отказом - значит, ему и разбираться. В результате брошенными малышами не занимается никто. Остается уповать на общественные организации, но им для эффективной работы нередко не хватает не только финансирования, но и навыков.

- Мы спроектировали четкую методику работы с отказами и предлагаем ее другим регионам - берите, пользуйтесь, - убежденно гонит Саша Марова и с некоторым сомнением добавляет: - Глядишь, со временем и у них дело пойдет.

Фотографии: Ольга Салий

Keywords: